С каждым шагом - всё дальше и дальше от выбранной цели И ошибки мои всё мудрей и всё красивей Сохрани Господь всех тех, кто в сердце моём укрыться успели А точнее - пронеси их Хаос мимо камней читать дальше Ушанка в дождь, портрет короля и три кроны Дезертир я или удачно отставший солдат? Стаи птичек в ветвях поют-пищат, как мобильные телефоны А я готовлюсь вернуться назад
Лотерейный рабочий класс беспокойно ждёт свои миллионы А я готовлюсь вернуться назад
Сумма знаний моих обратилась в противоположность Кто-то нам угрожает - чую, но не разгляжу И если правда что то, что, что я знаю, и то, что я чувствую - одно и то же Беги! Я их задержу
Романтический эгоцентризм свернул свои крылья, драная кожа Я почти уже здесь, и я их задержу Посвети ещё, моё солнце, а я закачусь, мне по возрасту можно
Хай Шолом, имбецилы мои и мои децибелы! Спасибо, что веришь в меня, ты в своём ли уме? Так давай отхлебнём в 905-й раз за успех безнадёжного дела Кто-то снизу стучится - ура, мы ещё не на дне!
А каков же эффект столкновения мира вот с этим беспомощным телом? Галактический взрыв - жаль, что только в одной голове
Посмотри, они словно сошли с картинок Ван Гога Рвусь сквозь пустоту в равнодушных от страданий глазах Каково быть одним из них? Ушёл - не дошёл, ещё бы немного И я не смог бы вернуться назад
От развратников тишины свербит в голове, есть Совесть, нет Бога! А я готовлюсь вернуться назад Дайте мне шанс вернуться назад
Наш Наставник регулярно отправлял меня в Самарканд с целью найти его и под любым предлогом отвести в баню, чтобы его помыли, одели и накормили, особенно в зимнее время.
Искать его — сущий пустяк! Всё равно, что иголку в стоге сена! Но со временем у меня появились навыки Шерлока Холмса, где и как его находить.
Он всё время ходил с двумя оцинкованными ведрами и гремел булыжниками, которые там лежали, весь обросший, и зимой, и летом босиком, в одних полотняных штанах, когда-то белого цвета. Первый раз я поймал его в Старом городе, на рынке... Мне тогда было всего шестнадцать лет.
Ловить его всегда было целой эпопеей. Лучше очень коротко расскажу. Идешь за ним, идешь, и, когда до него остается всего шагов десять, он за угол заворачивает и — раз! — исчезает. Он не любил баню!
Но иногда, всё-таки, удавалось поймать его и уговорить выполнить некоторые просьбы Наставника. В таком случае, удавалось его накормить и передать в руки банщика, который, в свою очередь, был мюридом, то есть, учеником Наставника.
Время от времени у него проявлялось странное хобби состязаться в скорости передвижения с машинами. И вот представьте: знойное лето, улица, горячий асфальт с исходящим от него маревом, полно машин. Он пристает к водителям на автовокзале: «Давай наперегонки, кто быстрее?! Давай наперегонки!»
И, как правило, чтобы ему понравиться, они соглашались. Водители, которые давно его знали, приходили в трепет от одного его появления. И каждый из них старался чем-то ему угодить, чтобы получить благословение для себя и своих близких.
И вот таксист уезжает. А он сначала рядом с машиной бежит, бежит, бежит, в руках два оцинкованных ведра с камушками — грохот стоит на всю улицу! Машина уходит вперед, и он постепенно убегает за нею.
Когда водитель приезжал в тот город, то из беседы с другими таксистами всегда выяснял одно и то же: старик давным-давно сидел в привокзальной чайхане в углу на матрасе и пил чай. Уставившись в угол, общался с невидимым собеседником.
Люди с благоговением подходили к нему и старались подсунуть под край скатерти немножко денег, чтобы дела их шли лучше. А он, уходя оттуда, даже никогда не заглядывал под скатерть, тем более деньги не забирал.
Хозяин чайханы всегда жаловался: «Как быть с этими деньгами? Они лежат в кулечке». И каждый раз, когда этот святой появлялся здесь, хозяин подсовывал ему прямо в руки этот кулек.
А он, в свою очередь, первому, кто ему понравится, отдавал этот кулек и уходил, даже не оглядываясь. И эта история повторялась регулярно. А вот другое его «развлечение».
Он заходил на базар, подходил к кому-нибудь из взрослых и говорил: «Что тебе подарить, нищий?» Представьте себе: зима, мороз, снег и лед. К вам подходит босой человек, ноги изранены, весь обросший, грязный и говорит: «Что тебе подарить, нищий?» Что вы скажете?
На улице в вашем городе вот так подойдет и скажет: «Что тебе подарить?» Огрызнетесь: «Пшёл вон!» Согласны? И ему тоже так говорили, те, которые его не знали. А вот кто его знал...
Расскажу первый случай, который оставил неизгладимое впечатление в моей памяти на всю жизнь. Он пристал к крестьянину, который привез на рынок картошку:
—Что тебе подарить?
Тот, схватив его за руку, с радостной алчностью прощебетал:
— Ковер!!! Я хочу своей дочери, в счет приданого, ковер.
А чтобы вам было понятно, в то время в Советском Союзе был вечный дефицит всего. Мой «преследуемый», которого я с твердым намерением собирался проводить в баню, берет одно ведро, вываливает камни в другое, пустое ставит на землю, а потом руку сует куда-то выше головы прямо в воздух.
Руку видно, но как-то смутно, как в легком тумане. И потом он прямо из воздуха бросает на прилавок с картошкой свернутый в рулон ковер метра три — три с половиной. Картошка фонтаном разлетелась в разные стороны.
Вот, что меня до сих пор удивляет и умиляет: люди всегда воспринимали и воспринимают такие явления абсолютно спокойно, словно так и должно быть. Продолжают копаться в морковке, капусте, что-то выбирать, покупать, а на ковер, свалившийся с неба рядом, на расстоянии вытянутой руки, ноль внимания!
После этого он берет свое ведро, опять начинает эти булыжники перекладывать. Он всегда так делал. И всегда говорил одно и то же: «На! Подавись своим желанием!» А после этого всегда с ревом уходил. Горько плакал, просто навзрыд!
Если бы он хоть раз меня спросил: «Что ты хочешь?», — я тогда знал, что хотел, но ни разу не попросил!
А вот на сегодняшний день я знаю, что он опять бы заплакал от того, о чём я его попросил бы. И если бы сейчас он поинтересовался, что я хочу, то точно знаю, что и теперь, через двадцать лет, он опять заплакал бы.
Он обязательно заплакал бы от моих сегодняшних желаний! Почему? Потому что с каждым годом чу-у-точку начинаю понимать, о чём он тогда рыдал. Это действительно очень больно!
Если ту малость знаний, с которыми я соприкоснулся на сегодняшний день, сравнить с тем, чем овладел он, то для меня до сих пор остается почти загадкой, как он вообще остался в живых.
Он увидел мир в целостности, а не был к этому готов. От этого он с ума сошёл, не выдержал. Он не был готов к этому. Человеку нужно постепенно, постепенно, постепенно, медленно готовиться к встрече с самой сутью, с истиной жизни.
И здесь, как говорил мой Наставник, человека ждет великое счастье и великая печаль. Если ученик не готов к озарению, он может не выдержать нахлынувшего океана знаний и эмоций. Чтоб вам было легче понять, о чем говорил мой Наставник, в тысячи, тысячи, в миллионы раз упрощу.
Вот представьте себе, что вы всю жизнь жили в своей квартирке. Для вас основа — это пол, верх ограничивается потолком, горизонт начинается и заканчивается на стене.
Вы никогда не видели и не слышали, что за стенами что-то еще есть. Но в какой-то момент вы начинаете понимать, что настоящий мир не ограничивается мирком вашей квартиры, и вам становится тесно. И вы начинаете осознанно или неосознанно биться об эти стены в поисках свободы!
И вдруг одна из стен разваливается, и впервые в жизни вы видите, что вокруг вас Вселенная и вам нужно ее вместить, впитать в себя всё могущество, все знания, все истины, всю доброту, любовь, красоту, гармонию, свет Вселенной.
Упрощу ещё больше.
Вы знаете, что где-то живет племя пигмеев. Я сейчас вспомнил рассказ одного журналиста, который недолгое время находился среди этого народа. Однажды он уговорил их посмотреть ближайшие окрестности, находящиеся за лесом.
И когда они оказались в саванне, то пигмеи, показывая на жирафов, которые находились на расстоянии двести — триста метров, начали спрашивать:
— А что это за букашки?
Их сознание ограничивалось зарослями джунглей, и самое большое расстояние, которое они привыкли воспринимать, было расстояние до следующего дерева.
Именно поэтому огромные слон и жираф, находящиеся на непривычном для них отдалении, были букашками. Они не чувствовали, не могли оценить размер предмета, который на расстоянии уменьшается.
Во время озарения, когда начинаешь видеть мир целостно, даже у подготовленного ученика временно возникает боязнь высоты, широты, бескрайности.
И он, ученик моего Наставника, оказался именно в этом положении. Справедливости ради надо сказать, что он был готов к тренировкам, но пошел туда без разрешения и сопровождения старших.
Другими словами, в момент шока рядом с ним не было Наставника — успокаивающего, объясняющего, что это, образно говоря, не букашка, а просто предмет, находящийся на расстоянии, или что это не монстр, а просто-напросто муха, которая села на твой нос.
Увидев всё добро, все бескрайности в своем величии и всё зло в своем ничтожестве, человеческое сознание не готово это воспринять, понимаете? Для этого и существует Наставник, чтобы в тяжелые моменты можно было к нему прибежать, обнять за ноги и сказать: «А там под кроватью что-то есть!»
И чтобы он своими мозолистыми руками гладил по головушке и успокаивал: «Ма-а-ленький ты мой! Там всего-навсего тень от лампочки. И то, что тебя в тени пугает, это тень от бабочки, которая вокруг лампочки крутится». Для этого!..
И когда он плакал, он плакал именно от того, что каждый раз, встречаясь с ничтожными желаниями обычных людей, он ещё больше сходил с ума. Однажды, когда приближался очередной банный день и я уже начал радостно готовиться к своей вылазке в город, Наставник сказал:
— Твоя поездка отменяется, потому что он ушел в путешествие по иным мирам! Я его живым, тем более мертвым в нашем мире не чувствую. Нашёл всё-таки, паршивец, «дверь», как мы ее ни прятали.
Всё, что я сейчас сказал, для обычных ученых может показаться бредом. Я согласен с этими учеными и заранее хочу сказать на этой странице, что они правы! И мы правы! Обе стороны абсолютно правы! И по ним, и по нам плачет психушка! Так что вам подарить, нищий?"
Ну ведь очевидно же и понятно, что мозг нужен для тела... Для того, чтобы сердце билось, чтобы ноги ходили, а руки делали, чтобы диафрагма расширялась - чтобы дышать. А чтоб мыслить душа нужна, чтоб чувствовать, переживать, надеяться, любить... Понятно ведь, что нет тела и мозг не нужен, а душа останется. И будет она мыслить и воспринимать вне тела прежнего... Просто, понятно, истинно. Чего еще надо Вам?
Безобразная опера, слышу Они забыли отключить телефон Я вываливаюсь из постели Недосмотрев порнографический сон В сотне метров по линии взгляда Она ставит кофе, ей не хочется жить А в свободной руке - сердце-граната А кольцо на полу, она не будет звонить читать дальше В сотне миль по линии мысли Он вернулся домой, он стоит средь руин И не смеет коснуться кучи углей Здесь была та комната, где жил его сын И вслед за австралийским поэтом Я готов расплющить свой нос о стекло Наблюдая уродливость мира, молюсь Духу Любви, монотеизму назло!
Может быть один только Бог Может быть одна только Смерть Но может ли быть одна только Любовь Чтоб для неё жить и с ней умереть?
Было страшно от силы твоих тонких рук Когда ты развела кошмар бытия В стороны, как половинки кулис И встала на моей сцене, стройна и горда Мне нравится видеть, как ты растёшь Как становишься мудрой, день ото дня Как прощаешь мне то, что нужно простить И приручаешь ту тварь, что порою есть я
Где ты был? Я не помню, где Как её звать? Я не помню, как Я признаю, что не виноват Я не предатель, я просто дурак
Может быть, я когда-нибудь тоже смогу Представляться просто парой слов Вроде - я, Православный Христианин Вроде - я, Степной Волк, из Рода Волков А пока - это слаще, чем пиво с утра Ярче, чем всё золото со всем серебром Романтичней, чем Алые Паруса Дороже Silicon Valley со всем барахлом
Кто не верит нам - выйди вон Кто мешает нам - выйди вон Несовершенен и незавершён Но это наш мир, и нам нравится в нём
На облаках сидит пухлый Бог Рядом с ним - тощая Смерть Кого им не хватает, так это Любовь И у меня она, кажется, есть
Он ее спас от целой банды бандитов, Она подарила ему волшебную ночь, Они оба стали богаты и знамениты, Теперь даже чудо им не сможет помочь. читать дальше И что это было: великий роман или блядство? Кто это выдумал и сколько бабок срубил? Я не хочу знать, я хочу удивляться, Хочу удивляться, что кто-то кого-то любил.
Я выключил телек, и купил билет до Бомбея, Билет до Бомбея, до Осло и до Катманду... Когда я приземлился, я долго не мог понять, где я - Вокруг были скунсы, тюлени и какаду.
Я встретил рассвет на горе Моисея, Я вошел в воды Ганга и карму всю на фиг смыл, Казалось, еще чуть-чуть, и я вообще просветлею, Я вернулся домой таким же, каким и был.
Хочешь знать правду -- найми папарацци. Хочешь знать тайну -- сперва открой свой секрет. А что до меня, я люблю удивляться Этому миру, которого, может быть, нет.